The one and only (c)
"Мы сами управимся в своём мире, потому что это наш мир, cosa nostra"
"Самое выигрышное из всех положений - такое, когда враг преувеличивает твои недостатки; лучше этого - лишь когда друг недооценивает твои достоинства".
"Жизнь — суровая штука, без второго отца не обойтись, на этот случай и существуют крестные отцы."
"Матери, они вроде полицейских. Всегда верят худшему."
"Если я смогу умереть со словами «Замечательная штука — жизнь», — все остальное можно не принимать всерьез. Надо научиться, как отец, ставить на первое место свою Семью, свой дом, своих детей, свой маленький мир."
"Нужно, чтобы твое «нет» звучало как «да». Вообще нужно избегать слова «нет» с людьми, которых любишь. Во всяком случае, использовать отказ как можно реже, а если уж совсем некуда деваться, — пусть сами придут к мысли о полной бесперспективности, пусть сами додумаются до твоего «нет»."
"По собственному опыту она знала, что ни боль, ни страх не утоляют голода, а вкусная еда помогает справиться и с болью, и со страхом. Она рассердилась бы, если бы доктор предложил ей принять транквилизатор. Вот чашка кофе и бутерброд — другое дело."
"И боль, и страх проходят, неизменна только смерть."
"Все люди рождаются одинаковыми, но некоторые становятся гениями и гигантами."
"Не стоит ненавидеть врагов - эмоции мешают думать"
"Время быстро уносит благодарность — быстрее даже, чем красоту."
"… каждому человеку назначена судьбой своя дорога."
"Никогда не показывай посторонним, что у тебя на уме. Никогда не раскрывай перед чужими свои карты."
"Месть — это блюдо, которое вкуснее, когда остынет"
"Дружба — это всё. Дружба превыше таланта. Сильнее любого правительства. Дружба значит немногим меньше, чем семья. Никогда не забывай. Тебе стоило воздвигнуть вокруг себя стену дружбы — и сегодня ты не взывал бы ко мне о помощи."
"Законник с портфелем в руках загребет больше, чем тысяча вооруженных налётчиков в масках."
"Если мужчина не стал своим детям настоящим отцом, он не мужчина."
"Есть вещи, которые приходиться делать — их делаешь, но о них никогда не говоришь. Их не пытаешься оправдать. Им нет оправданий. Их просто делаешь, и все. И забываешь."
"Предательство нельзя прощать хотя бы потому, что сами предатели никогда себе не простят собственного предательства, а значит, будут всегда опасны – и предадут ещё."
"Я сделаю ему предложение, от которого он не сможет отказаться"
"Никогда не сердись, никогда не угрожай и заставь человека рассуждать здраво. Главное искусство состоит в том, чтобы не замечать ни оскорблений, ни угроз и подставлять левую щеку, когда тебя ударят по правой."
"С теми, кто воспринимает несчастные случаи как личное оскорбление, несчастные случаи не происходят."
"Хейгену довелось быть свидетелем того, как дон восемь часов просидел, глотая оскорбления, в усилии урезонить оголтелого гангстера с манией величия, поднявшего вокруг себя много шума. Восемь часов, ― а потом дон Корлеоне беспомощно вскинул вверх ладони и, обращаясь к тем, кто сидел за столом, сказал:
― Да нет, этот человек не понимает, когда с ним хотят спокойно разобраться. ― И размеренной поступью вышел из комнаты.
Гангстер побелел от страха. За доном побежали вдогонку, вернули его. Переговоры увенчались соглашением, но через два месяца гангстера застрелили в его любимой парикмахерской."
"Самое выигрышное из всех положений - такое, когда враг преувеличивает твои недостатки; лучше этого - лишь когда друг недооценивает твои достоинства".
"Жизнь — суровая штука, без второго отца не обойтись, на этот случай и существуют крестные отцы."
"Матери, они вроде полицейских. Всегда верят худшему."
"Если я смогу умереть со словами «Замечательная штука — жизнь», — все остальное можно не принимать всерьез. Надо научиться, как отец, ставить на первое место свою Семью, свой дом, своих детей, свой маленький мир."
"Нужно, чтобы твое «нет» звучало как «да». Вообще нужно избегать слова «нет» с людьми, которых любишь. Во всяком случае, использовать отказ как можно реже, а если уж совсем некуда деваться, — пусть сами придут к мысли о полной бесперспективности, пусть сами додумаются до твоего «нет»."
"По собственному опыту она знала, что ни боль, ни страх не утоляют голода, а вкусная еда помогает справиться и с болью, и со страхом. Она рассердилась бы, если бы доктор предложил ей принять транквилизатор. Вот чашка кофе и бутерброд — другое дело."
"И боль, и страх проходят, неизменна только смерть."
"Все люди рождаются одинаковыми, но некоторые становятся гениями и гигантами."
"Не стоит ненавидеть врагов - эмоции мешают думать"
"Время быстро уносит благодарность — быстрее даже, чем красоту."
"… каждому человеку назначена судьбой своя дорога."
"Никогда не показывай посторонним, что у тебя на уме. Никогда не раскрывай перед чужими свои карты."
"Месть — это блюдо, которое вкуснее, когда остынет"
"Дружба — это всё. Дружба превыше таланта. Сильнее любого правительства. Дружба значит немногим меньше, чем семья. Никогда не забывай. Тебе стоило воздвигнуть вокруг себя стену дружбы — и сегодня ты не взывал бы ко мне о помощи."
"Законник с портфелем в руках загребет больше, чем тысяча вооруженных налётчиков в масках."
"Если мужчина не стал своим детям настоящим отцом, он не мужчина."
"Есть вещи, которые приходиться делать — их делаешь, но о них никогда не говоришь. Их не пытаешься оправдать. Им нет оправданий. Их просто делаешь, и все. И забываешь."
"Предательство нельзя прощать хотя бы потому, что сами предатели никогда себе не простят собственного предательства, а значит, будут всегда опасны – и предадут ещё."
"Я сделаю ему предложение, от которого он не сможет отказаться"
"Никогда не сердись, никогда не угрожай и заставь человека рассуждать здраво. Главное искусство состоит в том, чтобы не замечать ни оскорблений, ни угроз и подставлять левую щеку, когда тебя ударят по правой."
"С теми, кто воспринимает несчастные случаи как личное оскорбление, несчастные случаи не происходят."
"Хейгену довелось быть свидетелем того, как дон восемь часов просидел, глотая оскорбления, в усилии урезонить оголтелого гангстера с манией величия, поднявшего вокруг себя много шума. Восемь часов, ― а потом дон Корлеоне беспомощно вскинул вверх ладони и, обращаясь к тем, кто сидел за столом, сказал:
― Да нет, этот человек не понимает, когда с ним хотят спокойно разобраться. ― И размеренной поступью вышел из комнаты.
Гангстер побелел от страха. За доном побежали вдогонку, вернули его. Переговоры увенчались соглашением, но через два месяца гангстера застрелили в его любимой парикмахерской."